- Сегодня у меня в гостях молодой артист Кирилл Пирогов. Кирилл снимается на телевидении, в кино, играет в театре "Мастерская Петра Фоменко". В кино он снялся в фильме Адабашьяна "Азазель", в фильме Данелия "Орел и решка", у Балабанова в "Брате-2" и в картине "Сестры" Сергея Бодрова. Мне интересно, Кирилл, каким образом вы попали в "Мастерскую Фоменко", ведь там же все люди - это его ученики. Вы - единственный человек, который не из этой мастерской. Как это произошло?

ПИРОГОВ: Это произошло случайно. Я учился в Щукинском училище на курсе Владимира Владимировича Иванова, который в свое время работал педагогом на курсе у Петра Наумовича Фоменко в ГИТИСе, где работал также педагогом Сергей Васильевич Женовач. Потом Сергей Васильевич работал на Малой Бронной, и Владимир Владимирович у него работал артистом. Сергей Васильевич Женовач, делая спектакль "Шум и ярость" по роману Уильяма Фолкнера в ГИТИСе, хотел, чтобы в спектакле участвовали одни артисты. В ГИТИСе на актерско-режиссерском факультете режиссеры тоже участвуют в спектаклях. А вот здесь он хотел сделать чисто актерский спектакль. Но не хватало несколько артистов, и шесть человек с моего курса, в том числе и я, пришли и работали в этом спектакле. Это был единственный раз, когда Щукинское училище и ГИТИС вместе делали спектакль. Потом я остался в театре. Вадим Поповский пригласил меня сразу в "Балаганчик", а потом спектакль за спектаклем. Собственно, никогда не обсуждалось, остаюсь я в театре или нет. Официального разговора такого не было.

-В этом году театру "Мастерская Фоменко" 10 лет, - можно сказать, юбилейная дата. Вы уже давно в театре, как вы считаете, есть ли какие-то изменения в театре, он сейчас другой?

ПИРОГОВ: Я думаю, что изменения есть. Есть победы, есть и поражения. Но театр вырос, стал большой, у нас есть свое помещение.

- Хотя, к сожалению, оно очень маленькое, там меньше ста мест.

ПИРОГОВ: Да. Но этой весной у нас будет фестиваль всех спектаклей, связанный с 10-летием театра, и многие спектакли будут играться на больших площадках: в "Новой опере" у Колобова и в Вахтанговском театре. Это будет в апреле и в мае. Будут играться все старые спектакли, некоторые, может быть, даже в последний раз.

- Какие?

ПИРОГОВ: Неизвестно пока. Но мы очень давно не играем "Владимир третьей степени" Гоголя, который Женовач сделал, "Двенадцатая ночь" почти не играется, спектакля "Таня, Таня" тоже уже не будет, очень редко играются "Волки и овцы". Помимо них будут играться и новые спектакли, которые были сделаны в последние годы в театре.

- Кирилл, ваши роли очень часто романтические. Например, вы играете в "Отравленной тунике" пришельца, которого полюбили все женщины. Кроме вашего романтического облика, у вас еще образ человека, который пришел со стороны. Вы себя таковым не чувствуете?

ПИРОГОВ: Может быть, раньше. Я в театре уже 10 лет, "Шум и ярость" Фолкнера мы делали в 92-ом году. Я пришел как раз когда театр рождался.

- Так что, вы уже человек этого театра, также как и все остальные?

ПИРОГОВ: Наверное.

- Но у вас же другая школа. У Фоменко очень такая индивидуальная школа, в которой что-то такое тонкое раскрывается, а в Щукинском, где вы учились, все как-то крупнее, не так тонко.

ПИРОГОВ: Наверное. Но я не думаю, что это связано с конкретной школой. Это связано с мастером, который ведет школу. Я не очень понимаю, что такое "школа", в чем отличие школ сейчас. Наверное, раньше они были. Важно, чтобы это было живое и современное, по возможности высокое.

- Но артисты Фоменко очень отличаются от других артистов.

ПИРОГОВ: Но это зависит уже от Петра Наумовича.

- И вы получили ту прививку, которую он давал своим студентам, уже играя с ними, да?

ПИРОГОВ: Я не могу оценивать свои работы. Но, наверное, язык Петра Наумовича я научился понимать, уже работая в театре.

- Ваше начальное театральное образование из чего складывалось? Ведь для того, чтобы поступить в Щукинское, вы, наверняка, должны были к этому идти годы.

ПИРОГОВ: В детстве я занимался в театральной студии под руководством Сергея Зиновьевича Казарновского.

- Это очень известная театральная студия, которая существует уже много лет.

ПИРОГОВ: Да. Сейчас она называется "Класс-центр".

- Когда вы вышли на сцену, сколько вам было лет?

ПИРОГОВ: В шестом классе.

- Очень было страшно?

ПИРОГОВ: Я не помню. Была очень хорошая атмосфера. И, собственно, полюбил я тогда не то, что мы делали, хотя это тоже было интересно и важно, но я не очень понимал это тогда. Атмосфера была прекрасная: дети, которые делали все сами, своими руками.

- Кирилл, в одном из своих интервью вы сказали, что артист имеет огромную власть над сердцами, и поскольку можно манипулировать этой властью, то артист должен очень хорошо себе отдавать в этом отчет, отвечать за то, что он несет со сцены или с экрана. Вот в связи с этим я хочу спросить вас про фильм "Брат-2". Ваш персонаж помогает главному герою, в общем-то, в делах безнравственных, можно сказать, что цель, которую персонаж Сергея Бодрова преследует, благородная, но идет он к ней по веренице трупов, и вы ему помогаете. Как, по-вашему, какой этический урок этого фильма?

ПИРОГОВ: Я думаю, что каждый зритель должен сам для себя открывать это. Это, конечно, популярное кино, оно было сделано таким изначально. Идея фильма была в этом. Сергей не должен вызывать восторг. А то, что он вызывает это чувство, - это уже зависит от людей, которые смотрят это кино.

- Понимаете, он в чем-то кумир, ему хочется подражать, он несет свое обаяние. Не страшно ли это?

ПИРОГОВ: В глобальном смысле, может быть, это и страшно, не нужно, чтобы были такие люди. Этот герой очень обаятельный, простой и живой, поэтому его и любят люди.

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл, скажите, какова, на ваш взгляд, роль случая в актерской судьбе и было ли нечто подобное в вашей жизни?

ПИРОГОВ: Я думаю, что случай всегда играет в судьбе артиста огромную роль. Наверное, нет артиста, у которого нет ничего в жизни, связанного со случаем. Я тоже встречал очень много людей случайно. Первый мой режиссер в кино был Георгий Николаевич Данелия. Это было счастье.

- Я знаю, что когда вы проходили пробы, то вам очень долго не говорили, приняты вы на эту роль или нет. Это была тяжелая неизвестность?

ПИРОГОВ: Я был очень молод, я еще не очень соображал, что происходит. Конечно, я хотел попробовать сниматься в кино, тем более, у Георгия Николаевича, но я совершенно не знал, как это делается, поэтому пробы были ужасны, и после проб меня не взяли. Потом через полтора месяца позвонили от Георгия Николаевича и сказали: "Приходи еще раз, попробуем. Вдруг, что-нибудь получится". Я пришел. Георгий Николаевич сказал: "Ты вообще можешь что-нибудь сделать: спеть, станцевать?". Я сказал: "Могу на пианино сыграть".

- У вас музыкальное образование?

ПИРОГОВ: Да, я закончил музыкальную школу. У Сергея Зиновьевича Казарновского в театральной студии все дети занимаются джазом. Я очень любил джаз и люблю до сих пор. Я сыграл какую-то там джазовую колыбельную, намурлыкал ее без текста и так я попал в свое первое кино.

- Ведь это же чистая случайность. Судьбу решило то, что вы можете сесть за пианино.

ПИРОГОВ: С театром то же самое. Разве можно было представить, что ГИТИС и Щукинское училище вместе будут делать спектакль, и потом я останусь у Петра Наумовича в его театре, который только рождается? Это тоже случай, на мой взгляд.

- Расскажите, пожалуйста, о своих родителях. Чем занимается ваш папа? Я знаю, что он когда-то был дипломатом.

ПИРОГОВ: Да, папа занимался дипломатической деятельностью. Родили меня в Персии в Тегеране, когда папа там работал. Потом мы жили в различных местах, это было связано с деятельностью папы. Мама всю жизнь преподавала в Московском химико-технологическом институте русский и литературу националам и иностранцам.

- Она не тянула вас по своим стопам?

ПИРОГОВ: Родители хотели, чтобы я был дипломатом, я даже ходил к репетиторам. Язык я кое-как знал, а вот с математикой были некоторые проблемы. Потом я бросил и сказал, что пойду в театр. Причем это случилось в один день. Я шел по улице, смотрел на фонари и понял, что не пойду "в дипломаты".

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл, мне бы хотелось знать ваше отношение к тому, что делает Житинкин на Малой Бронной. Я посмотрела "Калигулу", и, на мой взгляд, это очень неинтересно.

ПИРОГОВ: Дело в том, что спектакля "Калигула" я не видел. Но я видел некоторые спектакли Житинкина. Мне кажется, что в Москве очень много театров и очень много людей, которые работают в театрах, и все работают в очень разных направлениях. Я думаю, что это может быть связано с высокими поисками. Зависит все от того, как люди относятся к театру. Поэтому, я думаю, если такой спектакль существует и на него ходят зрители, значит, он зрителям нужен. Мне кажется, что театр должен быть высоким и должен быть связан с искусством. Настоящих высоких спектаклей очень мало, и сделать их очень трудно. И мало их не потому, что их не хотят делать, а потому, что это очень трудно, это огромная ответственность перед людьми. Поэтому проще сделать продукт, который будет похож на другой продукт, сделать и забыть про него.

СЛУШАТЕЛЬ: Мне казалось, что после "Орла и решки" вас должны снимать и снимать и вам суждено занять нишу, оставленную Рыбниковым, Баталовыми, Стриженовым. Но не очень-то в кино вы мелькаете. Скажите, вы просто больше любите театр, или трудно пробиться в хорошую картину?

ПИРОГОВ: После "Орла и решки" я не снимался нигде пять лет, и особенно не звали. Почему, не знаю. Мы тоже тогда с друзьями думали, что если бы это было в какие-то 70-е годы, то после такой роли, конечно, сразу были бы предложения. А здесь не было. Очевидно, было время такое. Я, честно говоря, очень рад, что так случилось, потому что у меня была возможность работать в театре, у меня было пять лет для того, чтобы подумать над тем, куда идти. Я не жалею ни об одной своей работе, потому что они все прекрасные по-своему, они очень разные.

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл, скажите, пожалуйста, какие у вас пристрастия в области литературы и живописи?

ПИРОГОВ: Пристрастия мои, наверное, достаточно распространенные. Я люблю классическую музыку. В живописи много художников, которые мне нравятся. Как раз сегодня я был с друзьями на выставке в Музее архитектуры. Там выставляется знаменитая "Балдинская коллекция", которая была вывезена из Германии. Прекрасная выставка. Если будет время, обязательно сходите. Мы часто с театром ездим на гастроли, и у нас была возможность сходить в великие музее, которые посетить один раз в жизни - счастье. Мы были в Прадо в Мадриде, были в Лувре во Франции, от которых у меня остались огромные впечатления. В Прадо есть уникальная выставка Гойи, которая тоже произвела на меня громадное впечатление. И еще я очень люблю Леонардо да Винчи - это моя любовь с детства.

- Мы заговорили о выставке, спасенной нашим офицером в Германии. Как вы считаете, надо ее возвращать в Германию?

ПИРОГОВ: Мне кажется, что надо возвращать, потому что эта коллекция никогда нам не принадлежала. Приобретения войны сомнительны. Мне кажется, что все равно кому будет принадлежать эта коллекция, важно, чтобы ее увидело как можно больше людей на свете.

- Кирилл, вы играете в "Отравленной тунике" Гумилева. Наверняка, вы о Гумилеве много думали. Какое у вас к нему отношение как к поэту, человеку, любите ли вы его поэзию?

ПИРОГОВ: Да, я очень люблю поэзию Николая Степановича. И, более того, это спектакль, который мы сделали не так давно. Его сделал Иван Поповски, ученик Петра Наумовича. Это не очень известная пьеса Гумилева, но прекрасная.

- Как вы считаете, не было ли в Гумилеве чего-то юношеского, полудетского до самого его конца?

ПИРОГОВ: Наверное, было. Он очень романтичен. В нашей пьесе - два героя: Имр - арабский поэт, которого я играю, и царь Трапезондский. Я где-то вычитал, что Гумилев себя разделил между этими двумя героями. Они оба - воины. Но Имр - воин, ведомый местью. Он приезжает с одной единственной целью - отомстить и сделать так, чтобы его народ воспрял. Царь Трапезондский - очень лирический воин, который очень сильно любит девушку, но не может даже притронуться к ней рукой. Имр, наоборот, не просто притрагивается, а забирает ее, но это тоже романтично. Мне кажется, что Гумилев был в душе романтиком, очень лиричным и при этом воинственным.

- Кирилл, я благодарю вас за разговор. Я очень рада, что вы пришли на передачу. Спасибо вам.

Интервью Светланы Новиковой (Информационное агентство "МАЯК")