Чужой среди своих

(Интервью Ирине Корневой для газеты "Томская неделя", апрель 2001 года)

– Кирилл, ты был первым пришедшим в театр Петра Фоменко "со стороны" – труппа состоит из его учеников, а ты не учился у Фоменко. Как ты сюда попал?

– Я учился на третьем курсе Щукинского училища, у прекрасного педагога Владимира Владимировича Иванова, а ребята, с которыми я сейчас работаю, учились уже на пятом курсе ГИТИСа у Петра Наумовича и делали спектакль по роману Фолкнера "Шум и ярость". Спектакль делал Сергей Васильевич Женовач, который был у них педагогом на курсе и в то же время ставил спектакли в Театре на Малой Бронной. Иванов работал у него артистом и одновременно преподавал на курсе у Фоменко. Факультет в ГИТИСе – актерско-режиссерский, всего 9 артистов, остальные – режиссеры. Обычно в спектаклях участвовали и актеры, и режиссеры, но в тот раз Женовач хотел сделать чисто актерский спектакль – соответственно, людей не хватало. Женовач и Иванов каким-то образом договорились с Владимиром Абрамовичем Этушем, ректором Щукинского училища, о том, чтобы "Щука" и ГИТИс вместе делали спектакль. Ничего подобного раньше никогда не было, поскольку Щукинское училище очень "закрытое", так же как и Щепкинское. Студенты "Щепки" играют исключительно в Малом театре, студенты "Щуки" – только в Вахтанговском театре. ГИТИС чуть более "открытый". В общем, в спектакль "Шум и ярость" позвали шесть человек с моего курса, мне досталась роль Квентина. Мы сыграли этот спектакль и продолжали учиться, а ребята закончили ГИТИС. Через год возник проект Ивана Поповски – спектакль "Балаганчик", который репетировался и выпускался в Париже артистами театра Фоменко. Меня снова позвали туда, теперь уже одного с курса. С тех пор мы вместе.

– А когда родился этот театр – "Мастерская Петра Фоменко"?

– Ребята поступили в ГИТИС в 1988 году. На втором – третьем курсах уже были первые спектакли. Официально он был собран после того, как они закончили институт, в 1993 году. Но они всегда поднимают бокалы и произносят тост в честь того дня в июле 1988-го, когда они были зачислены в ГИТИС. Они считают, что все началось тогда.

– Попав в их компанию, ты не чувствовал себя чужим среди своих?

– Тут действительно такая странная история, что людей "со стороны" не берут. Почему это случилось со мной, я до сих пор не знаю. Они замечательно учились вместе, были влюблены друг в друга, очень дружили. Уже когда учился в Щукинском, я посмотрел их спектакли, ничего не понял, но понял, что увидел то, что надо любить. А когда попал сюда, у меня был та-а-кой трепет! Мне очень долго мешало то, что я их немножко преувеличенно любил и из-за этого не мог чувствовать себя свободно.

В кино долго не брали

– Твоей первой ролью в кино стала главная роль Олега Чагина в фильме Данелия "Орел и решка". Как это произошло?

– Мне позвонила Полинка Кутепова, которая до этого снималась у Георгия Николаевича Данелии в фильме "Настя". Он позвал ее в фильм "Орел и решка" и искал героя. Хотел пробовать Валеру Николаева, который тоже снимался в "Насте", но потом позвал на пробы меня. Это были ужасные пробы, более того, на первую встречу я опоздал на 45 минут – попал в милицию в метро.

– Как так?

– Я опаздывал, в очереди лень было стоять, решил пройти через турникет там, где прохода не было... ну, меня и замели. А после этих проб полтора месяца была тишина, потому что невозможно после такой ужасной работы брать человека на роль. Георгий Николаевич долго сомневался, но все-таки позвал еще раз. Я пришел, сыграл что-то, он спрашивает: "Ты вообще что-нибудь можешь делать – танцевать там, петь, ну что-нибудь ты можешь?!" Я говорю: "На пианино могу сыграть". Сыграл ему джазовую вещь, он посмотрел и сказал: "Ну ладно".

– А почему после этого у тебя так долго не было киноролей и только через пять лет после первого фильма ты снова оказался в кино, в фильме "Брат-2"?

– Да, в общем, не звали. А если звали, то либо я потом не подходил, либо было не интересно и я сам сваливал. Я и не стремился особенно, понимал, что очень молод – мне тогда 20 лет было – страха, что не успею, не было.

"Брат 2" – не бандитский фильм

– "Брат 2" – это не та самая модная вещь?

– Безусловно, он модный. Он делался для того, чтобы быть модным, эта цель не скрывалась. Когда мне об этом сказали в самом начале, я зауважал людей, которые делали фильм – за то, что не врут. Не говорят, что снимают сложное интеллектуальное кино. Режиссер фильма Леша Балабанов – талантливейший человек. Кстати, я недавно был в Питере, встречался с ним и с Сережей Бодровым. Я их очень люблю. На самом деле фильм он делал искренне, хотя этого почти никто не видит, он очень острый получился, колкий такой, это людей отталкивает. А на самом деле фильм-то грустный, потому что там – боль за все, что происходит у нас. Поэтому все равно люди отзываются на него, поэтому он попадает, даже когда его ненавидят и не принимают. Все равно он задевает... Я очень рад, что была эта работа. Потому что я попал в изумительную компанию людей, которые любят свое дело.

– Сильно изменилась твоя жизнь после выхода "Брат-2"?

– Мы были за границей на гастролях, подходили люди, русские эмигранты, которые смотрели этот фильм, благодарили... Для меня это был шок. Люди тебя узнают, а ты не знаешь, что с этим делать. Чуть-чуть свободы у тебя забирают. А с другой стороны, зачем тогда сниматься в кино и работать в театре? Я делаю это для людей, люди благодарят. Слава Богу, узнают не очень часто, а то бы я не знал, куда деваться. Я езжу в метро, иногда остается мало времени, надо куда-то успеть, и не хочется говорить два слова, когда люди искренне подходят. Хочется тоже с ними поговорить. Они спрашивают что-то, интересуются, это же здорово. Иногда так смешно говорят: "Не, ну че, здорово...Ваще не, нормально...А че, действительно так машины угоняют?.."

– Есть люди, которые думают, что подобные фильмы финансируют бандиты, формируют, так сказать, свой положительный образ...

– Нет, к "Брату-2" это не имеет никакого отношения. Его делала компания замечательных людей, которые любят кино и давно работают вместе: Бодров, Балабанов, продюсер Сергей Сельянов. Сейчас Сережа Бодров снял свой первый фильм как режиссер, они все ему помогали.

– О тебе так мало известно, интервью не даешь, в телепередаче я видела тебя только один раз, в Интернете информация очень скупая... Что за скрытность такая?

– Я особенно не стремлюсь к этому, но когда люди приходят и спрашивают, с удовольствием разговариваю. Не очень люблю модные сборища, очень редко там бываю, только если друзья идут. Вот на "Кинотавр" мы ездили, это здорово – посмотреть, как все происходит, в море искупаться. Кино посмотреть. Но постоянно находиться в таком общении невозможно.

Золотая сказка

– Каким было твое детство?

– Хорошим и светлым, я не помню ничего плохого. Я был хитрый мальчишка, обаятельный, взрослые меня любили, да и вообще детство было окруженное любовью. Хотя отец был часто занят, но мама очень много нами занималась. Мы много ездили, отец работал в Будапеште и мы прожили там 4 года, когда я был совсем маленький. В детстве мне повезло в смысле путешествий – я много ездил с родителями, с театральной студией – на гастроли в Америку. В свидетельстве о рождении написано, что я родился в Москве, а на самом деле отец работал в Тегеране и меня родили там.

– Сейчас ты сильно привязан к родителям?

– Мамы нет уже 10 лет, сейчас я живу с отцом, но видимся мы с ним в основном ночью. От папы зависимость с детства, хотя я его стеснялся и побаивался. У меня есть сестра Наташа, она старше на семь лет, и племянник Федя. Мы очень сильно связаны, но сейчас моя жизнь больше подчинена работе, друзьям, театру.

Лезу в душу

– Многие думают, что актерское существование невозможно без предательств, суть вашей профессии – в постоянной изменчивости. Ты согласен с этим?

– Профессия здесь не при чем. Я думаю, что любой человек очень гибок, просто артисты смотрят на это свое качество чуть отстраненно. Что касается меня – я могу наврать, но только для того, чтобы человек не был обеспокоен чем-то. Если у меня проблемы, я могу их скрыть, для того чтобы человек их не брал на себя и не мучился. Я страшный зануда, об этом весь театр знает, дотошный жутко. Люблю копаться во всем очень долго и нудно. Пытаюсь с этим бороться, но пока безуспешно.

– На экране ты производишь впечатление счастливчика, не знакомого с депрессией...

– Да нет, бывает, нервный склад у меня довольно обостренный. Но я не люблю эти моменты, поскольку не могу ничего делать, не могу работать. Приходят люди в театр – безмолвно пообщаться, поговорить, а я занят своими проблемами – нечистая ситуация получается.

– Чего тебе не хватает для счастья?

– Честно говоря, у меня все есть. Единственное, чего не хватает сейчас – душевного комфорта, хочется быть в более спокойном состоянии.

На экране – порядочная сволочь

– Ты сказал, что в Петербурге встречался с Бодровым и Балабановым. Небось новая работа?

– Сергей Бодров снял свой дебютный фильм, который будет называться, может быть, "Танец живота". Его снимали в городе Шлиссельбурге под Питером, там, где крепость. Премьера в мае. У меня там небольшая, но очень неожиданная роль. Я играю бандита, но, надеюсь, получилось не то, что обычно представляют при слове "бандит". Я его называю гангстером, мне так больше нравится. Он порядочная сволочь, и сначала, когда мне Серега предложил эту роль, я не понял, как это может быть, не соотнес ее с собой. А потом подумал: почему бы не попробовать? У другого режиссера я вряд ли бы согласился, а с Бодровым можно было придумать что-то интересное. Я вспомнил, что есть много хороших фильмов, где прекрасные артисты играют бандитов. Тот же "Крестный отец" – бандитский фильм, но Аль Пачино или Де Ниро играют так, что их не воспринимаешь бандитами. Они просто блистательные артисты, которые играют бандитов – и этот объем дает очень много ощущений. Я тоже пытался сделать неоднозначного человека, чтобы было интересно и немного загадочно, и непонятно, почему и зачем он такой. Там главные героини – две очень хорошие девочки восьми и четырнадцати лет, это фильм о них. Они – как светлое пятно, а их взрослое окружение – мрачное.

– И напоследок расскажи, пожалуйста, про сериал, в котором ты совсем недавно снялся.

– Опять же в мае по НТВ покажут сериал – десять отдельных фильмов, не связанных между собой ничем – разные артисты, разные сюжеты – кроме места действия, все происходит в Ростове. Снял их очень интересный режиссер Кирилл Серебряников и, мне кажется, интересный будет сериал, совсем не похожий на те, которые сейчас снимаются. Это будет альтернативный сериал. Называется он "Южный Декамерон. Десять любовных историй". Этого никто не заметит, но каждый фильм связан с какой-то легендарной историей: Ромео и Джульетта, Сирано де Бержерак и т.д.. Это были отправные точки, важные для актеров и режиссеров, хотя все действие происходит в нашем времени.

С сайта http://sisters.film.ru